Наверное, если бы людям не снились сны, их жизнь стала бы невообразимо скучной. Засыпать и проваливаться во тьму. Просыпаться и снова созерцать одно и то же. Но, иногда Морфей дарит такие видения, что лучше и вовсе не засыпать. Нет, я сплю крепко, меня не мучают кошмары. Снился зеленый луг, берег неизвестной реки. Был день, и солнце стояло высоко. Я видел себя пятнадцатилетним подростком, босым, в одной рубахе и закатанных до колен штанах. В руках у меня был сачок, и я ловил им бабочек. Потом мой слух привлекли странные звуки. Вначале я подумал, что там, в зарослях кустарника притаился зверь, потом понял, что этих «зверей» двое. Мужчина и женщина. Спрятав сачок за спину, я подкрался к тому месту и предусмотрительно спрятался за деревом. Долгое время, занятые друг другом любовники не замечали меня. Они совокуплялись в лучших традициях фривольных пасторалей: на траве, под тихий плеск воды и птичье пение. Кора дерева под ладонью казалась особо шершавой и жесткой, от жары или интереса к происходящему я взмок. В какой-то момент мужчина, покрывавший женщину, поднял голову и посмотрел на меня. Мы встретились взглядом, от неожиданности я отпрянул. Женщина застонала и выгнулась дугой, ее любовник засмеялся. Я бежал прочь что есть сил, бежал, уронив сачок, и начисто забыв про бабочек. Бежал от себя самого.

Если бы мой батюшка после смерти маман не спился и не промотал все свое состояние, возможно, меня бы ждала другая судьба. Но, как подумаешь о том, что тебе, стань ты, к примеру, военным, пришлось бы гнуть голову под выстрелами, становится дурно. А будь ученым юристом, пришлось бы разбирать множество тяжб. Наука богословия и вовсе способна исжить со света кого угодно и довести до слабоумия любого здравомыслящего человека. Моя судьба мало чем отличается от судьбы моего папаши, если уж на то пошло. Правда, в отличие от него я не проматываю, а преумножаю свое небольшое состояние. Мне хватает. В чем-то я оказался более везуч. Он любил всего одну женщину, а я – нескольких. Я не стал горьким пропойцей, и пока еще удачно избегаю виселицы. Не думаю, что он обрадовался бы, узнав, что его сын паяц и мошенник, но ему пришлось бы смириться с тем, к каким последствиям привели его поступки. После побега из-за решетки я должен был податься в корсары, определенно. Со стороны это выглядит очень романтично – сгинуть в море в поиске сокровищ, добывать себе пропитание с оружием в руке. Но зная, как эти бедолаги дохнут от лихорадки, вшей и цинги, я в сотый раз передумываю. Сколько же этих «если бы»...

Вот к примеру. Если бы в 1368 году король Франции Карл V не приказал посадить в саду Лувра одну тысячу и двести кустов клубники, мы бы не знали о таком чудесном лакомстве, и я не кормил бы тебя с рук сочными, спелыми, сладкими ягодами, моя дорогая. Мой бог, какая пошлость. Но ведь тебе это нравится…

Воевать с женщиной – все равно, что вознамериться победить ветряную мельницу. Занятие веселое, но абсолютно бесполезное. Если это только не любовная игра. Женщине не стыдно отказаться от своих слов. Хлопанье ресницами – вот ее самый веский аргумент. Конечно, есть и другие представительницы лучшей половины человечества, но исключение лишь подтверждает правило. И если уж на то пошло, обвиняя нас, мужчин, в коварстве, бездушии и легкомыслии, этим восхитительным фуриям, этим дьяволам во плоти следовало бы прежде всего посмотреть на себя.



Не так давно мне рассказали случай. Он произошел с неким молодым человеком, которого иначе как простофилей не назовешь. Ему не посчастливилось познакомиться с хитроумной аферисткой, выдававшей себя за бедное дитя, бежавшее от деспотичного папаши. Будь я на месте, этого юноши, ограничился бы проведением одной ночи где-нибудь на задворках постоялого двора, где он имел несчастье повстречать эту бестию. Но юноша был благороден, к тому же влюбился без памяти с первого взгляда. Кровь так быстро прилила к его детородному органу, что мозг в тот момент был напрочь лишен всяческого питания и поддержки. Молодой человек решил увезти эту даму с собой, представить родителям и сделать законной супругой. Говорят, она быстро собрала вещи, а утром без всякого зазрения совести села в его экипаж. До родового гнезда этот дурак не доехал, зато оказался в столице, где довольно быстро промотал не только свои финансы, но и умудрился заложить часть родительского состояния. Что же было потом? Больного чахоткой, с истрепанными нервами и почти слабоумного его нашли через три месяца и силком увезли доживать последние денечки в благотворительный лазарет. Молодая дама отправилась дальше с каким-то высоким, темноволосым мужчиной приятной наружности, выдававшим себя за румынского князя, путешествующего инкогнито.

Прошло три дня, как мы распрощались с тобой. Ночь была беспокойной, мы стояли под старой, сгорбленной вишней. То и дело срывался дождь. Я пытался укрыть тебя, ты протестовала и говорила, что тебе «нисколечки не холодно». Напоследок я попросил у тебя поцелуй. Ты всегда была целомудренна, даже в самые жаркие моменты старалась сдерживаться. Поцеловала в щеку, словно подала нищему, даже зажмурилась. А потом спросила, приду ли я еще. «Да» - сказал я, и соврал. Утром мой след простыл, я не чувствую раскаяния. Я надеюсь, что ты не плакала обо мне. Постарайся одеваться теплее. Говорят, непогода будет длиться еще три дня.